Придворный мудрец Хвадам обратился к вану:
«Грядет день, места которому нет ни в календаре солнца, ни в календаре луны. 
День, когда отправляются на покой даже Нефритовый Император и Владыка преисподней Янь-ван. Високосный день високосного месяца. Который, мой государь, выпадает единожды в тысячу лет. В этот день земли должны быть омыты от греха».
- 16 день 2 месяца 25 года правления вана Ёнчжона,
3973 год по летоисчислению Тан - 

.

.

.

 К Хвадаму обратился почтенный даос:

«Близнецы, рожденные в день, когда не восходят ни солнце, ни луна».
Где же вы их нашли?»

После недолгой паузы воин ответил:

 «Это мои дочери. И это вас не касается!»

В тот весенний день пышно расцвели сливовые деревья.
 Отец наставлял дочерей:
 «Сядьте ровно, почувствуйте, как тяжелеют ваши веки и губы, прислушайтесь к зову своего сердца».
Для младшей сестры Хён, спокойной, словно водная гладь, и ясной, словно чистое зеркало, познание основ дао не составляло большого труда.
Однако старшая сестра Ын никак не могла сосредоточиться и показывала совсем слабые результаты. 

В один чудесный летный день, когда расцвели прекрасные орхидеи, сестры повстречали мудрого даоса, который пришел навестить их отца.

 «Ты словно глубокий кувшин, который может все в себя вобрать!» —

обратился мудрец к младшей сестре с восхищением.

Но стоило ему взглянуть на Ын, как он поменялся в лице.

«А за тобой бродят злые духи», — 

сказал он старшей.

«С виду похожи как две капли воды, но старшая словно разбитый кувшин. Ей уготована судьба быть потерянной лисицей на цветочном поле».

«Злые духи? Что за чушь!» —

 воскликнула Ын.

 Хвадам вдруг оказался в центре конфликта и всеми силами пытался успокоить гостя.

В один осенний день, когда потоки сильного дождя сносили лепестки хризантемы, один даос отправился к воину Хваран, чтобы передать важную весть.

«Ваша старшая дочь Ын покинула Правый путь», — 

 сказал даос.

Воин помог бабочке, сидевшей на его плече, взлететь в воздух и спросил:

«В чем причина?»

Даос покачал головой и ответил:

 «Сестры не на шутку разругались!
Хён получила увечья, пришлось звать лекаря».

На прощание уходящей Ын младшая сестра лишь промолвила:

«На пути к познанию Дао есть лишь одна тропа».

Но отец этого не услышал.

В один зимний день, когда бамбуковый лес был доверху засыпан снегом, мудрый Юльдо Гильдон, переполненный тревогами за Ын, спросил:

«Сегодня после захода луны уже больше нельзя будет вернуться в прежний образ. Ты не пожалеешь о своем решении?»

Старшая сестра, которая спокойно поглаживала дух лисы, вдруг нарисовала на снегу бабочку своим оберегом и ответила:

«Если бы меня это беспокоило, я бы никогда не присоединилась к Левому пути. Это мой путь дао».